Понятие популизма не чуждо большинству идеологий. Многие теоретики, всех цветов политического спектра, выдвигают идеи, которые, часто, сами же и опровергают. Многие эти идеи, к тому же, недоработаны, противоречивы или вовсе являются метафизическими конструкциями, слабо связанными с реальностью.

Самая показательная, в этом плане, идеология ультраправых. Она, практически, полностью состоит из абсурдных, и не выдерживающих никакой критики, идей. Идея о расовом неравенстве полностью опровергнута биологией и историей. Идея о сильном государстве является популизмом, потому что только демократические государства бывают по настоящему сильны. Для развития государства необходима свобода деятельности его граждан. Все серьёзные достижения, из которых и складывается прогресс страны в разных сферах жизни, основываются на свободной инициативе людей. В «сильном» тоталитарном государстве этого нет, что и приводит его к упадку и краху. Всевозможные мистические или псевдорелигиозные идеи, которые были и у нацистов и у современных ультраправых в разных странах, противоречат как историческим фактам, так и культуре наций, во имя которых эти идеи провозглашаются. Это лишний раз доказывает абсурдность и искусственную природу данных идей.

Либералы и прочие приверженцы капитализма, обычно пытаются показать всё в «розовом свете». Проблемы, которые они отмечают, обычно не касаются основ самого капитализма, и предстают как сиюминутные частные проблемы. Однако, это политический ход, направленный на сохранение популярности. Эти идеологии не предлагают ничего сверх нового, поэтому явного абсурда в них меньше, они констатируют реальность и ограничиваются предложениями её «косметического ремонта».

Я бы хотел подробнее поговорить о левых идеях. В отличие от ультраправых они не являются такими абсурдными и убогими, однако, несоответствие реальности многих из них, также, на лицо. Проповедуя многие из них, люди показывают свою двуличность. И вот почему.

Провозглашая борьбу с транснациональными корпорациями, логично не пользоваться их продукцией, ведь это укрепляет позиции данных компаний. Однако все мы пользуемся компьютерами, магнитофонами, дисками и кассетами и многими другими устройствами. Всё это производится транснациональными компаниями.

Мы выступаем против брендов, но, опять же пользуемся их продукцией, потому что в некоторых областях промышленности, мелкие фирмы не могут достичь такого качества при той же стоимости. К тому же, мы сами производим бренды. D.I.Y. это бренд, анархо-панк это бренд, классовая борьба это бренд и т.д., то есть бренды в одежде, в музыке, в идеологии.

Мы говорим о равенстве и всестороннем развитии каждого после построения бесклассового общества, но что нам мешает развиваться сейчас? Почему многие этого не делают, оставаясь на субкультурном уровне и презрительно относясь к науке? Да и как можно построить новое общество, с нуля, без всесторонне развитых деятельностных личностей.

Мы говорим об убогости капиталистической потребительской морали, но создали ли мы что-то взамен? Ведь политическая теория, пусть и всеохватывающая (хотя левая идеология таковой не является) не может заменить мораль. Мораль и политика не одно и то же, хотя они тесно связаны.

Мы говорим, о том, что нужно освобождаться от догм, которые навязывает капитализм, но не избавляемся от устаревших догм нашей идеологии.

Мы выступаем за свержение авторитетов и лидеров, но все мы прислушиваемся к людям, которые имеют для нас авторитет, а часто являются лидерами в тусовках или организациях.

Мы говорим о сопротивлении мейнстриму и создании независимого культурного пространства, и создаём такое же закрытое пространство, только по принципу идеологическому и стилевому.

Мы против фашизма, за равенство рас, но при этом ставим пролетариат выше мелкой буржуазии, а крупную буржуазию, всю без разбора причисляем к врагам. Значит, мы проповедуем классовую дискриминацию, часто без смысла.

Мы проповедуем всеобщий мир, и громим на демонстрациях магазины и машины.

Мы противоречим сами себе, а значит, обрекаем себя на маргинализацию.