«8 апреля — формально, по делу об «оскорблении чувств верующих» за пост в соцсети «ВКонтакте», а фактически — за формирование в Иркутске «Совета несогласных» из различных групп, протестовавших в городе 26 марта был задержан наш товарищ Игорь Мартыненко. Обыски прошли у ряда других активистов. Публикуем его рассказ о задержании и 10 сутках ареста, а также призыв товарищей к солидарности.
Особо опасный свидетель
Утро выдалось неважное, звонок в дверь, свет фонарей в лицо, полтора десятка неизвестных лиц, тыкающих в меня автоматами, а затем тыкающие уже меня самого носом в пол. Чего-то подобного стоило ожидать после массовых протестов. ФСБ, Центр «Э», СОБР (Росгвардия) — как я узнал позже, в моей квартире собрались все.
На вопросы никто отвечать не собирался. Выводили меня четыре бойца СОБР. А вот внизу, в машине первый прилив адреналина уже прошел, и я заметил, что меня бьет мелкая дрожь. Везли нас неизвестно куда. А дома тем временем шарили волосатые ручки оперативников. Уже на подъезде начала вырисовываться дальнейшая ситуация: «беседы» с ЦПЭшниками, допрос, попытки завербовать, требования свидетельствовать против друзей.
Когда завели в кабинет, все стало приобретать стандартные формы, «хороший эшник Ваня», который предложил чаю, после моего отказа говорить с ним и давать показания начал становиться все хуже. Меня ставят в упор (позу для обыска) у стены, где я так и останусь стоять следующие семь часов. Периодически мне будут раздвигать ноги, «дабы не расслаблялся».
Лишь к 14 часам ситуацию изменил следователь (по особо важным делам) явившийся допросить меня. Я, наконец, сел на стул и узнал, что я свидетель. Учитывая все происходившее, это было неожиданно. Все это было похоже на шутку, на ум пришло: «Мы рождены чтоб Кафку сделать былью». Однако следователь по-прежнему сидел с невозмутимым лицом, а оперативник ЦПЭ Иван, после моего вопроса начал кричать, что он православный и «не потерпит».
После допроса я уже ощущал себя свободным человеком и даже согласился поехать на экспертизу. Добровольно.
Свободен, но не точно
Экспертиза была, а еще было довольное лицо эшника Ивана, которые отвез меня в 9 отдел полиции и, пошептавшись с дежурным, нарисовал мне 19.3. В награду за стойкость и принципиальность на допросе. Я попал в спецприемник, из которого меня периодически катали эшники до отделения и обратно. Никто никому не сообщил, несмотря на мои просьбы, меня искали в отделениях и ИВС.
В это время я узнавал много нового от эшников: что по анархистам работает целый отдел и меня считают лидером, достойным отдельного оперативника (он читал мне мою биографию), что вся информация пошла в СМИ, а также, что я могу заработать себе пенсию на сотрудничестве (или же при отказе заработать поездку в спецприемник Усолья-Сибирского).
Нашли меня уже через двое суток, вычислив методом исключения суд, в который меня доставят. До суда я провел еще четыре часа, дремав в КПЗ 9 отдела, и слушая чей-то довольный разговор по телефону: «Качал права, а сейчас три часа посидел и поплыл». Плыть было особенно некуда, ребята рано радовались.
Судье Беловой оказались не нужны свидетели, понятые и ходатайства защитников, она подтвердила мою виновность и отправила на 10 суток в спецприемник, куда меня отвозили эшники, ликуя и обдумывая, как они будут это событие отмечать.
Стране нужны защитники родины, а не бунтари
В спецприемнике дежурные встретили расспросами: «Дак ты что, революцию хочешь?». Пара следующих дней были полны посещениями разных людей, из которых фурор в приемнике произвел лишь областной уполномоченный по правам человека, создавший на остальные два дня атмосферу почтения к моей персоне среди персонала спецприемника. В камере материализовались правила распорядка и книжка с правами арестованных. Когда ко мне заводили соседа, меня просили не учить его плохому, «ведь стране нужны защитники родины, а не бунтари».
Впрочем, ничего страшного в спецприемнике нет, за исключением не самой вкусной еды и скуки, которую после суда я развеивал занятиями английским, физическими упражнениями и несколькими книгами.
Конец посиделкам положил областной суд, в котором проходила апелляция, и судья отправил дело на пересмотр в суд первой инстанции. Тем не менее, несмотря на отмену приговора, судья сделал еще одну бумагу для сотрудника полиции, в которой говорилось, что свои 10 суток мне все же нужно отсидеть. В спецприемнике такому повороту не обрадовались, для них я стал огромной занозой, от которой нужно было поскорей избавиться и дежурный очень ретиво начал изучать материалы дела, дозваниваться до судьи и узнавать трактовку решений. На радость, сотрудникам спецприемника судья истрактовал «доставить для отбывания 10 дневного срока», как «отпустить до решения суда первой инстанции», что и было выполнено в тот же момент.
Мораль
Несмотря на все последние события, надо мной по-прежнему висит «дамоклов меч» как продолжения 10 суток, так и возможно чего-нибудь новенького. Ко всему этому я в принципе готов. Все это не конец и дальше будет только интереснее, моя история длинная, но кроме меня во всем этом замешано еще 15 человек, как свидетелей, так и родственников пострадавших от этого бреда.
Естественно, пост во «ВКонтакте» стал лишь формальной причиной для сбора колоссального количества данных об анархистах, а время операции дало возможность убить двух зайцев, сорвав ассамблею «Совета несогласных», которая должна была пройти 9 апреля.
Публичность, которая идет вокруг этих событий, не пугает сотрудников, осуществивших этот театр. Причина проста: для них это возможность запугать максимальное число «потенциальных экстремистов». И это могло бы сработать, если бы все эти события заставили меня и товарищей залечь на дно и забыть про всю деятельность, но этого не будет.
Все только начинается.»
Поскольку атаке власти подверглись более 15 человек, и теперь для того, чтобы продолжать привлекать внимание общественности к произошедшему, им нужна еще и правовая поддержка, они обратились с открытым заявлением, в котором заметили, что среди пострадавших были не только анархисты, но также «журналисты и случайные люди». Но все, подписавшие заявление, солидарны в следующем:
— Уголовное дело является лишь предлогом и юридической ширмой происходящего. Произошедшее напрямую связано с митингом 26 марта 2017 года в Иркутске. Настоящая цель, проведенной силовиками 8 апреля 2017 спецоперации, — запугивание активистов;
— Сама 148 статья УК РФ как таковая, прямо нарушает принцип равенства граждан перед законом РФ, и является политическим реверансом власти в сторону церкви. Реверансом, который кроме политического символизма, несет в себе удобство применения ее в репрессивных практиках;
— Обыски, проводившиеся у фигурантов дела, незаконны и направлены не на поиск условных улик, якобы совершенного преступления, а на усложнение жизни и создание препятствий гражданской активности конкретных лиц, а также получение материалов, для ведения деятельности оперативниками “Центра противодействия экстремизму”
— В процессе обысков, задержаний и допросов, сотрудниками было совершено множество нарушений. От банального «не представились» до оказания психологического насилия посредством угроз, нарушения личного пространства и прочего, как в процессе допросов, так и в процессе обысков и изъятия личного имущества невиновных людей.
— Для проведения спецоперации было привлечено более 50-ти сотрудников различных силовых ведомств, для расследования дела была создана Следственная группа, которые по указу Бастрыкина могут создаваться в крайних случаях и только по особо важным делам, что является неоправданной, нецелесообразной и недопустимой растратой ресурсов тех ведомств, которые должны предотвращать теракты и решать реальные проблемы общества, вместо того чтобы преследовать молодых активистов, пугать пожилых и несовершеннолетних детей.
— Сумма, в которую обошлась налогоплательщикам: спецоперация по обыскам, формирование СОГ, привлечение экспертов, установленное за фигурантами, наружное наблюдение и проч. и близко не может быть покрыта даже максимально возможным штрафом, предполагаемым ст. 148 УК РФ;
— Произошедшее является только первым из запущенной цепи событий. Власть дала разнарядку силовикам в регионах приземлить самых активных людей на местах и подготовить почву для их устранения в будущем в предвыборный период.
«Все мы настроены бороться с этим беспределом силовых структур и намерены в правовой форме требовать восстановления наших прав и привлечения виновных к ответственности вплоть до обращения в Европейский суд по правам человека.» — говорят авторы заявленя. Также они призывают помочь им материально — для найма адвокатов, защитников и оплаты госпошлин.
Оказать поддержку товарищам можно по следующим реквизитам с пометкой “на фонд”:
Сбербанк: 4276 1800 1724 1109 (Микитюк София Александровна)
ВТБ: 4272 2908 3040 2723 (Елтаренко Валерия Ивановна)
Яндекс деньги: 410012190491368 (Мартыненко Игорь Олегович)
Qiwi: 89500521864 (Мартыненко Игорь Олегович)
Биткоин кошелек: 12K7Fjzug5kZ9SFXFq7pvNZSgH6MdFjkRt
Источники: https://ovdinfo.org/stories/2017/04/16/vse-tolko-nachinaetsya
https://vk.com/doc50451842_444595452?hash=59d4c7b71cc2fe5052&dl=eea90c5d700573dbfc
