Насколько для анархистов перспективен путь индивидуального террора и абсолютизации вооруженной борьбы? Ответ на этот вопрос дает судьба анархистских групп, выбравших это направление.
В России в 1905 г среди анархистов появилось странное явление — сторонники «безмотивного террора». «Безмотивщики» считали, что надо убивать всех представителей богатых классов без разбора, как «врагов рода человеческого».
17 декабря 1905 г они забросали бомбами кофейню Либмана в Одессе. Имена боевиков: Элька Гольда Рувинская (Ольга Таратута), Станислав Шашек, Моисей Мец, Йосиф Бронштейн и Белла Шерешевская (по прозвищу Шерка).15 ноября 1906 г, по приговору суда Мец, Бронштейн и Шерешевская были казнены, Шашек и Таратута получили по 17 лет каторжных работ. Но это, собственно, главный акт безмотившиков. Никто по этому пути не пошел. Но почему было совершено это нападение? Была ли это случайность, выходка группы фанатиков, как относились к этому другие анархисты?
Существовало неформальное анархистское сообщество, сердцем которого был Белосток. Анархистские организации в других городах на Западе России часто создавались рабочими-мигрантами, откочевавшими из Белостока. Такие группы рабочих вели анархистскую агитацию, постепенно обрастая новыми людьми. Между группами поддерживались связи, проводились встречи и общие собрания, на которых обсуждались в том числе и эти вопросы. Так или иначе, поддерживались связи с Белостоком. Так распространялся анархизм чернознаменского толка. Его участники разделились на 2 течения.
Причиной раздела стал тот процесс, который наметился революцией 1905 г, союз рабочих и части бизнеса против правительства. Именно этот альянс, боровшийся за капитализм западного типа и «парламентскую демократию» и стал главной мишенью анархистов в конце 1905 г, так как ставилась цель его разорвать любой ценой и пустить революцию по социальному руслу.
Первое и основное течение — «коммунары», ставили своей целью совершение социальной революции в одном или нескольких городах, чтобы дать рабочим всей империи пример развития, альтернативный буржуазно-демократическому (имелся в виду, прежде всего, Белосток, хотя, возможно, обсуждался вариант Екатеринослава). Однако созданию Белостокской коммуны (по примеру Парижской) помешало отсутствие у анархистов и населения оружия. Настроения в городе были такие, что белостокские рабочие в какой-то момент стали требовать восстания и захвата города, а анархисты разводили руками — на весь город вряд ли имелось и несколько десятков револьверов. Затем движение пошло на спад.
Тогда второе течение — «безмотивщики» предложили сорвать наметившийся альянс бизнеса и рабочего класса путем нанесения ударов по собраниям представителей класса буржуазии. Однако, безмотивный акт в кофейне Либмана закончился ликвидацией этой группы.
В 1906 г одесское анархистское рабочее движение пошло по иному — третьему пути. Здесь впервые в истории сформировалось анархо-синдикалистское движение. Его участники считали, что путь к успешной социальной революции связан с постепенным накоплением у самых широких масс работников опыта самоуправления и прямого действия. В южно-русских рабочий союз анархистов вошли до 5 тыс человек (согласно сообщениям анархиста Я.Новомирского). Конечно, они не согласовывали свои забастовки с властями, действовали незаконно и вступали в силовую конфронтацию с бизнесом время от времени. Но все же они не считали возможным немедленное восстание или, тем более, убийства людей в кофейнях.
К счастью, анархистское движение нигде в мире не пошло по пути безмотивщиков, за исключением отдельных индивидов или небольших групп.
.
P.S. На фото доходный дом и кофейня Либмана. Дом был известен в Одессе благодаря расположению в нем пекарни и кондитерской, а также кафе с бильярдными (оборудованными отдельно от общего помещения) — кофейни Либмана. Кафе пользовалось особой популярностью у одесситов поскольку было оборудовано по последнему на то время слову техники — электрическое освещение ит.д. Дом и кафе, находящееся в нем, описаны в рассказах Куприна А.И. «Скворцы» (1916г.), «Галя Ганская» (написан в период эмиграции), Катаева В.П. «Хуторок в степи», в произведениях Льва Славина, Ивана Бунина.
Михаил Магид
