Европейский Союз для среднего беларуса представляет историю экономического успеха. C ЕС ассоциируются в первую очередь экономические гиганты — Германия или Франция. История Польши последних лет тоже привлекает своими высоким уровнем жизни и хорошими зарплатами (по сравнению с Беларусью). Но за красивым фасадом скрывается много деталей, которые ставят под сомнение историю о свободе и благополучии.
В Беларуси одним из главных сторонников ЕС является либеральная оппозиция, которая видит лишь два пути развития для беларуского общества — либо на Запад, либо на Восток. Из-за ухудшающихся отношений с Путиным Лукашенко тоже изменил свою риторику в отношении Запада. Во многих случаях поддержка европейского курса обусловлена скорее деньгами, нежели общими политическими целями. К примеру, БНФ активно поддерживает интеграцию Беларуси в ЕС, но при этом является одной из самых консервативных в вопросах распределения беженцев — в 2016 партия выступила против принятия 300 сирийских беженцев в рамках ООН [1]. Или оппозиционная Хартия97, которая с одной стороны живет за гранты ЕС и каждый день сообщает о новых прорывах Европейского Союза, но при этом в Беларуси продвигают правую консервативную линию.
Оппонентами ЕС по-прежнему остаются про-российские группы и средства массовой информации, которые критикуют ЕС за легализацию однополых браков и прочее кощунство, которое Бог никому не позволял. Но для нас эта группа на данный момент не представляет интереса.
В среде анархистов ЕС не часто рассматривается как некая формация в целом. Многие из нас смотрят на Европу по-прежнему в рамках национальных государств. Мы продолжаем смотреть на проблемы отдельно взятых стран. Кризис в Греции хоть и поднял вопрос европейского вмешательства, но это вмешательство привлекло внимание анархистов поскольку-постольку (куда больше интереса привлекали красочные картинки протестов). Для различных поколений анархистов Европейский Союз остается непонятной структурой, которая открывает границы для простых граждан и дает возможность путешествовать по Европе без лишней бюрократии.
Внутри ЕС критикой по большому счету занимаются правые, которые опасаются потери власти на национальном уровне и переходу власти на уровень Европы. Слева ЕС хоть и критикуют, но очень часто критиков замечают в симпатиях к России — в таком случае обсуждение сразу сбрасывается до уровня «Путин пытается разрушить ЕС» (Путин действительно заинтересован в развале западного конкурента, а Евразийский союз в этом плане пытаюстя представить как альтернативу ЕС). Среди анархистов на пост-советском пространстве немногие анализируют влияние Европейского блока на жизнь в регионе. Больше внимания уделяется российскому империализму и его угрозам свободе в Беларуси, Украине и самой России.
Меня давно интересовало каким образом Европейский Союз «спускает» на национальные государства законы. В первый раз к этому вопросу пришел изучая дублинский регламент[2], определяющий распределение беженцев в рамках ЕС. Именно этот регламент позволяет странам севера (Германия, Дания, Великобритания, Ирландия, Швеция) высылать беженцев в периферию (Греция, Болгария, Испания, Италия). Правые и ультраправые на протяжение многих лет используют Дублинский регламент для того, чтобы показать несправедливость ЕС в отношении той или иной страны (Италия является самым хорошим примером того, как дублинский регламент позволил ультраправой Лиге севера стать второй по популярности партии страны).
Но самым сильным толчком, чтобы написать о механизмах принятия решений в ЕС стала директива защиты авторских прав, принятая в ЕС несколько недель назад. Директива включает в себя, помимо всего прочего, контроль загружаемого в интернет контента на предмет нарушения авторских прав. Такой контроль должен осуществляться владельцами сайтов с помощью специальных алгоритмов, способных распознавать содержимое, которое защищено законом об авторских правах. Пример такого алгоритма можно увидеть сегодня на сайте youtube.com, который блокирует видео или аудио, хранимое ютубом в базе авторского контента. Например, подписчики нашего ютуб канала [3] могли быть удивлены тем, что видео об истории анархизма в Солигорске долгое время было доступно без аудио — связано это было с тем, что компания просто удалила аудио дорожку, посчитав ее нарушением авторского права.
Критики директивы отмечали, что она позволит развить инфраструктуру интернета для цензуры — сегодня ты фильтруешь копирайт музыку, а завтра те же механизмы можно использовать для блокировки, к примеру, экстремистского ролика. Политики уверяли, что такое произойти не может, но уже спустя несколько дней после того, как директива прошла, внимания критиков привлекло постановление о контроле террористического контента, которое обяжет владельцев интернет платформ удалять террористическую пропаганду в течении часа после получения уведомления от властей.
Здесь приходит время первого урока законодательства Европейского Союза. Директива не является законом, а скорее представляет из себя концепцию, которую местные правительства национальных государств должны превратить в реальность. Т.е. факт подписания директивы в марте этого года оставляет открытым вопрос о том, в каком виде директива будет использована в разных странах. Постановление, в свою очередь, является законом, который вступает в силу, сразу после подписания и регулирует жизнь всех жителей ЕС.
В случаях с директивами или постановлениями национальные парламенты могут сказать ровным счетом ничего. Их задачей является либо адаптация директивы под местное законодательство (или смена законодательства для адаптации директивы), либо принятие постановления как оно есть. В этом плане ЕС представляет из себя институт который стоит над национальными парламентами и принимает решения в относительной независимости от дебатов на национальном уровне.
Т.е. мартовская директива о копирайте хоть и вызвал множество протестов, все еще не является законом и не представляет из себя что-то конкретное. Каждое национальное правительство по своему желанию может превратить директиву во что-то серьезное, а может просто условно подписать пару статей, которые будут выполняться спустя руки. Тот факт, что сама Меркель с Макроном договорились об этой директиве ставит под сомнение, что она будет спущена на тормоза.
В свою очередь антитеррористическое постановление, если подписано, представляет из себя закон, которому подчиняются все члены Европейского Союза. И если ваш сайт находится, к примеру в Норвегии, а итальянские спецслужбы решили удалить вашу статью из сети, то норвежская компания будет вынуждена подчиняться новому закону, иначе будут последствия.
Европейский парламент, комитет и совет.
Вся эта игра с директивами и постановлениями происходит с большего в трех европейских институтах: европейском парламенте, комитете и совете. Депутаты в европейский парламент выбираются гражданами Европейского Союза на выборах, проходящих во всех странах одновременно. В выборах участвуют как национальные партии, так и пан-европейские партии, которые не имеют привязки к какому-то национальному государству. Европейский парламент не имеет право разрабатывать собственные законодательные акты, но имеет право спросить другой институт ЕС о возможности разработки нового закона — этот институт называется европейской комиссией.
Европейский комиссия представляет из себя 26 комиссаров от каждой из стран, плюс председатель комиссии. Все члены комиссии утверждаются Европейским парламентом, однако кандидатуры в комиссию предлагают главы государств-членов ЕС. Одна из самых интересных функций комиссии является возможность разработки директив и постановлений, который позже отдаются на рассмотрению Европейскому парламенту и Европейскому совету. Из всех институтов ЕС только комиссия имеет право инициировать новые законодательные акты. Комиссия же и ответственна за контроль за выполнением этих актов.
Европейский совет в свою очередь представляет из себя собрание глав стран, которые занимаются координацией согласования европейских законодательных актов с Европейским парламентом. Считается, что именно Европейский совет является местом, где представлена власть национальных государств, так как в него входят правящие лидеры европейских стран. Все директивы и постановления Европейской комиссии должны быть одобрены помимо парламента еще и советом.
В результате получается, что ЕС представляет из себя один институт непосредственно выбираемый избирателями (очень часто политики, который отправляют в Брюссель имеют еще меньше связей с местным электоратом и его проблемами, нежели политики национальных парламентов) и два института, которые непосредственно назначаются европейской правящей элитой.
Централизация власти в ЕС
Европейский союз, вопреки заявлениям о развитии демократии и защите свободы, сегодня представляет из себя коллективную попытку сильных европейских стран централизовать власть на континенте. Централизация различных институтов государственной власти неминуемо ведет к империализму, с амбициями контроля не только внутренних структур, но и внешних.
Сегодняшние заявление европейских политиков о создании конкурентной Китаю и США экономики может иметь ввиду развитие агрессивной экономической повестки не только внутри самой Европы, но и по всей планете. Без централизации власти европейским элитам становится все сложнее соперничать с более крупными игроками на рынке.
Более того централизация законодательных проектов позволяет сегодняшним рыночным игрокам заниматься лоббированием не каждой страны по отдельности, для достижения собственных целей, а вместо этого отправить лоббистов в Брюссель где решения принимается для всех стран ЕС. Отчетность перед местным населением для европейских политиков минимальна. Примечательно, что отчет о коррупции внутри ЕС, инициированный изначально европейской комиссией, был выпущен лишь один раз — в 2014 году. В 2017 было принято решение перестать публиковать отчеты.
Централизация проходит и на других уровнях. К примеру полиция, которая во многих странах является институтом привязанным к местным властям, сегодня является одним из тех институтов, которые переступают через границы национальных государств. В Беларуси недавно был скандал о том, что Шуневич пригласил российский полицейских для охраны Европейских игр. Такие вещи для ЕС не представляют из себя чего-то особенного. Так к следующему съезду большой семерки на юге Франции против протестующих привезут полицейских из Испании. Уже сегодня улицы некоторых европейских туристических городов патрулируют смешанные отряды из местных и приезжих полицейских. После протестов против большой двадцатки в Гамбурге немецкие полицейские непосредственно участвовали в обысках и арестах активистов во Франции и других странах ЕС. При этом процедура экстрадиции из одной страны в другую занимала порой меньше времени, чем процедура перевода задержанных внутри Беларуси.
Для многих из беларусов шенген — это такая штука, которая позволяет по Европе ездить без проблем с польской визой.
Однако шенгенская информационная система представляет из себя куда более сложную и опасную систему, которая собирают данные не только об иностранцах, но и о жителях ЕС. Сама система сегодня используется для розыска, выдачи запретов на въезд, борьбы с «терроризмом» и сбором биометрических данных. Доступ к данным в системе получают полицейские отделы всех стран ЕС, входящих в шенгенское соглашение. Беларуско-российское сотрудничество по спискам невыездных представляет облегченную версию того, чем обмениваются члены шенгенского соглашения о собственных гражданах и мигрантах. В базе есть в том числе и политические активисты, которые ранее были осуждены по каким-то определенным статьям.
Угроза свободе?
Большую часть своей истории ЕС находился под контролем право-центристской коалиции христианских демократов и социал-демократов. Однако данное соотношение сил внутри Европейского парламента меняется. Обе правящие коалиции потеряли в сумме чуть больше 13 процентов по последним опросам. В некоторых странах ультраправые уже пришли к власти, что влияет потенциально на европейский комитет и европейскую комиссию. Хотя сегодня опасения растут, что правые и ультраправые партии могут придти к власти в ЕС, по факту, такой сценарий возможен лишь через 5-10 лет в лучшем случае для этих партий (такой случай маловероятен, так как большинство голосов этим партиям приносят евроскептики, которые едва ли пойдут на выборы Европейского парламента). Настоящую угрозу представляет из себя реакционная политика умеренных правых партий, которые пытаются обогнать ультраправых в применении наиболее жестких законов. Учитывая такое положение, развитие авторитарных сантиментов внутри европейских институтов уже сегодня не является чем-то нереальным.
Централизация этих самых институтов может всего за несколько избирательных сроков консолидировать власть в руках пан-европейских правых партий. И сегодня данному сценарию по большому счету противостоят правые и ультраправые евроскептики, которые едва ли могут привести общество к чему-то хорошему.
Анархисты на протяжении последних 150 лет заявляют о том, что централизации институтов власти является одним из ключевых моментов в создании диктатуры. Современные технологии уже сегодня позволяют авторитарным правительствам более эффективно контролировать не только население, но и информационную среду, определяющую нашу реальность. Критики новых интернет-законов отмечают, что подобное развитие внутри ЕС показывает, что есть как минимум определенная группа людей в эшелонах власти, которая пытается всеми силами создать собственную интернет-среду внутри Европейского Союза. Вопросы милитаризации интернета и борьбы с «неправильным» контентом лишь усугубляют дискуссии о свободе самовыражения и развитии критических мыслей.
Возможность того, что ЕС станет надгосударственным институтом, защищающим интересы простых людей есть. Но эта возможность настолько минимальна, что не заслуживает даже обсуждения. ЕС вчера и сегодня представляет из себя капиталистических институт, нацеленный на агрессивному внешнюю экономическую позицию и консервативную пан-европейскую внутреннюю политику.
Для беларуских анархистов в свою очередь важно помнить о том, что помимо российского империализма в регионе присутствует и другая сила, которая способна повлиять на нашу с вами свободу.
1: https://www.svoboda.org/a/27624380.html
2: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%94%D1%83%D0%B1%D0%BB%D0%B8%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9_%D1%80%D0%B5%D0%B3%D0%BB%D0%B0%D0%BC%D0%B5%D0%BD%D1%82
3: https://www.youtube.com/channel/UC0o731mZnKmcyPs_0mze5sQ
На мой взгляд, это очень однобокий анализ. Подобрали несколько фактов, свидетельствующих о тенденции централизации власти в ЕС, но разве эти факты описывают всю ситуацию?
Этот текст не претендует на сбор всех фактов о централизации в ЕС. Для этого не статью надо писать на прамень. Небольшая подборка была сделана для показа тенденций, которые присутствуют в различных институтах ЕС, а именно рост централизации и рост роли ЕС в различных сферах экономики и политики.
Ситуация непроста и есть очень много европейских левых, которые считают, что институт ЕС является идеалом для создания свободного общества. С анархической точки зрения строительство вертикали власти сверху является атакой как со стороны национальных государств, так и со стороны институтов ЕС.
Для более подробного анализа стоит смотреть уже книги по этому вопросу.
Однако в целом делается вывод о том что Евросоюз это движение к диктатуре правых партий.
Однако всё познается в сравнении. Можно было заметить также что в странах ЕС (особенно, скажем так, лучших из них) достигнут был такой уровень гражданских свобод и экономического благосостояния простых людей, как, пожалуй, нигде и никогда в человеческой истории.
Можно было бы хотя бы об этом упомянуть — и уже анализ был бы более полным.
Евросоюз — капиталистический проект, который начинался именно с рыночных вопросов. Гражданские свободы в некоторые странах ЕС не имеет особого отношения к самому институту ЕС. Германия, Франция, Великобритания и другие страны, которые сегодня становятся примером прогрессивной политики, прошли через поколения кровавых протестов, которые эти самые гражданские свободы отвоевывали у государства. Параллельно социальное борьбе в этих странах всегда присутствовал правый элемент, который эту борьбу пытался задушить. Порой это происходило напрямую, а порой через более сложные схемы.
После развала Восточного Блока можно увидеть, что консервативные политики и партии куда более агрессивно наступают на свободы и получают большую поддержку: больше не приходится рекламировать либеральные свободы в противовес злому советскому союзу. Самый хороший пример мы видим в Австрии, где максимальная рабочий день раньше был 8 часов, а с новым правым правительством стал 12 часов.
Но это все не имеет особого отношения к ЕС, так как там динамика куда более сложная. К примеру, централизация механизмов принятия решений делает протесты против каких-то законов куда более сложными: на вашем пути стоят не только политики и государство, но и различие в языках, возможные культурные расхождения и так далее. Это можно было увидеть на примере протестов против того самого закона о защите авторских прав, который вызвал волну протестов в Германии и Великобритании, но в других странах данный закон прошел без особого внимания.
Европейский Союз на данный момент — институт, находящийся под контролем центристов из социал-демократов и умеренных правых. Но под контролем именно этих умеренных сил ЕС как институт набирает все большую силу в отношении локальных структур власти. Рассматривая динамика роста власти ультраправых на локальном уровне во многих странах ЕС возможность власти этих же партий в самих институтах ЕС увеличивается.