7 февраля в Суде Советского района продолжилось слушание дела Ивана Комара и Никиты Емельянова. Суд начался с допроса свидетелей, которые оказались работниками Минского городского суда, здание которого забросали лампочками с краской 25 сентября 2019 г.
Сотрудница департамента охраны, находившаяся на посту в ночь с 24 на 25 сентября ничего подозрительного не заметила. Утром её сменщица и дворник заметили пятна красной краски на тротуаре и фасаде здания, под ними лежали осколки стекла и два цоколя от лампочек. Дворнику поручили собрать осколки для передачи в следственный комитет. Повреждения фасада были устранены силами организации, проходившей на тот момент текущий ремонт здания. Ущерб был оценен в 143,22 рубля. Кто мог совершить атаку, свидетели не могли сказать.
Далее суд продолжил оглашать
письменные материалы дела. Из интересного:
— в деле присутствует запись акции с камеры Комара. Комар сказал, что камеру
взял у кого-то, но отказался назвать имя. Это лицо не установлено;
— телефон Комара был зашифрован, не получилось подобрать ключ, информация с
него скопирована в режиме финализации;
— Комар был задержан 20 октября в 3.45;
— телефон Емельянова был вскрыт, информация скопирована, баз данных
мессенджеров не обнаружено;
— на бутылке и тряпке ДНК не обнаружено;
— на одежде Комара и Емельянова следов горючих веществ не имеется
— на срезах ногтей следов горючих веществ не имеется;
— на одежде Комара и Емельянова имеются следы краски, которые имеют общую
родовую принадлежность с краской, оставшейся на здании суда;
— в деле есть явка с повинной Комара;
— ущерб СИЗО первоначального оценивался в 1400 рублей;
— Комар сообщал о даче показаний под давлением, от адвоката была просьба
провести проверку;
— с Комаром велись оперативные беседы, которые записывались на диктофон и
передавались в Московский РУВД;
— в деле есть также протокол беседы с Емельяновым;
— в деле много видеозаписей с камер наблюдения с соседних зданий;
— 13 октября с места происшествия у СИЗО ничего не изымалось, произведён один
фотоснимок, повреждений нет;
— было проанализировано видео с камеры на доме Комара, на котором видно, когда
тот уходил и возвращался домой в 12-13 октября;
— 15 ноября на почтовые отправления Комара и Емельянова был наложен запрет на
весь срок следствия;
— при расследовании покушения на атаку 13 октября составлялся маршрут отхода
предполагаемых нападающих по камерам разных магазинов вплоть до других районов
города. Лиц установить не удалось.
После перерыва суд продолжил допрос свидетелей. Это были сотрудники Департамента охраны, которые в ночь на 20 октября выбывали на вызов дежурного по поводу атаки на СИЗО. Первая группа прибыла к зданию СИЗО, там им сообщили о нападении, они увидели дым, остатки пламени, которое работники СИЗО гасили ногами, следы копоти, осколки стекла и запах горючего. От контролера СИЗО была получена ориентировка — двое молодых мужчин 18-20 лет, одетые в тёмную одежду с капюшонами. Вторая группа получила от дежурного задание отрабатывать квартал, в котором предположительно скрылись нападавшие. Через какое-то время вторая группа увидела двух молодых людей, стоящих на светофоре. Сотрудники подошли к ним, попросили предъявить документы и показать рюкзаки. Они были похожи на людей из ориентировки, дополнительное подозрение вызвало то, что они были одеты довольно легко, не по погоде. В рюкзаках у них были байки и ветровки, из рюкзака одного пахло горячими веществами. Один из них (Емельянов) стал нервничать, когда вызвали подмогу, перестал отвечать на вопросы и смотреть в глаза. Комар вёл себя спокойно. Задержанные сообщили, что идут из гаража, где репетировали с группой, там наверное и пропахли бензином. Подъехала первая группа, забрала задержанных, а вторая группа ещё около получаса продолжила работать по ориентировке. Задержанных сначала завезли в СИЗО, где сотрудники подтвердили, что они похожи на нападающих. Далее их отвезли в Московский РУВД для выяснения личности и личного досмотра.
У Емельянова обнаружили телефон без симкарты, нож, молоток, цепь, байку серого цвета с пятнами красной краски, балаклаву. У Комара обнаружили экшн-камеру, телефон без симкарты, стикеры, тетради, черную ветровку. По словам понятого, одежда обоих пахла горючими веществами. Второй понятой не явился на суд, его решили вызвать повторно на понедельник.
Также в качестве свидетелей была вызвана мать Никиты Емельянова и отец Ивана Комара. Мать Емельянова сообщила, что сына может охарактеризовать как ответственного, порядочного, честного человека, он оказывал ей помощь в быту. Увлекался музыкой, состоял ли в каких-нибудь движениях, не знает. Ночью всегда ночевал дома, только не ночевал с 19 по 20 октября ,т. к. был задержан. Мать не видела, куда и когда он уходил тем вечером, т. к. остальная семья уехала в гости и вернулась поздно, Никиты дома еще не было. Потом стало известно, что он задержан. Никита учился в БНТУ на 3-м курсе. Успехи в учёбе средние. Работал курьером после учёбы, поэтому часто приходил поздно домой. В семье ещё три ребёнка, кроме Никиты. Он помогал растить братьев. Посещал мероприятия религиозного характера, семья верующая. Был министрантом в костеле.
Отец Комара рассказал, что не знает, в чем именно обвиняют его сына. Может охарактеризовать сына как умного, положительного. Много читает, учился на столяра. В каких движениях состоял, отец не знает, что-то говорили следователи. Ночью всегда находился дома. Раньше был вообще домосед. Обычно приходит домой около 11-12 вечера. О задержании родители узнали, когда позвонили соседи и сообщили, что в их доме находятся чужие люди — там проводился обыск в присутствии двух несовершеннолетних детей, которым запретили звонить родителям, запугали. Необычных предметов у Ивана отец не замечал, были книги, но он их сам читал. У Комара астма, ему не позволяли передавать никаких медикаментов в СИЗО.
День продолжился исследованием
дисков, приобщенных к делу в качестве доказательств.
Диск 1: запись с видео-камер из Минского городского суда. На первом видео
вдалеке видно, как черная фигура отбегает от суда. Второе и третье видео с
другого ракурса, видна только чёрная фигура.
Диск 2: фото «повреждений» СИЗО и фото вещественных доказательств.
Диск 3: фото из мобильных телефонов Комара и Емельянова. Стороны говорят, что
не относится к делу, решают не продолжать осмотр.
Диск 4: информация с карты памяти из телефона Комара. Стороны считают, что нет
необходимости исследовать.
Диск 5: видео с видеорегистратора автомобиля группы задержания, где
зафиксировано как сотрудники милиции получают ориентировку на «неизвестных
совершивших хулиганские действия на Володарского, 2». Также факт переговоров по
рации сотрудников, один из которых сообщает об обнаружении обвиняемых «по
приметам» в районе ул. Цеткин, 16.
Диск 6: видео с камер видеонаблюдения СИЗО — что-то горящее летит в сторону
СИЗО, затем падает и догорает возле здания.
Седьмой диски подписан «оперативные
опросы Комара и Емельянова».
Судья принял решение смотреть после допроса обвиняемых.
Суд решает перейти к допросу
Емельянова, и он готов давать показания.
Прокурор: Вам обвиняемый Комар знаком?
Емельянов: Знаком около года.
Прокурор: Вначале вы сказали что вину не признаете, ваша позиция неизменна?
Емельянов: Нет, признаю вину частично в ст.341, 295-3 УК РБ и не признаю по
ст.344 УК РБ.
По ст.341 УК РБ: мой мотив — не порча фасада здания суда, а сделать акцию и она
выражалась именно таким способом.
По ст.295-3 УК РБ: не признаю перевозку и хранение, компоненты продаются в
свободном доступе, нигде это не запрещено и не признаю группу лиц. Мой сосед —
Комар, ничего не знал. Признаю, что изготовил.
Прокурор: Вам предъявлено обвинение по ст.341 УК РБ, вменяется метание лампочек с краской. Поясните подробнее.
Емельянов: За давностью времени не помню, и я давал показания уже по этой статье и их буду придерживаться.
Судья: Мы не знаем, какие вы давали показания. Давайте их подробно по тем обстоятельствам, о которых вас спрашивают.
Емельянов: многих вещей не помню. Помню, что встретился с Комаром, он мне должен был передать кое-какие вещи — лампочки и краску. Моя цель была провести акцию, он не спрашивал ничего, а я ему ничего не говорил. Я попросил его купить краску и лампочки. Он не спрашивал, для чего.
Потом я отошел, переоделся. Я зарядил лампочки краской: отсоединил цоколь и залил в стеклянную емкость краску. Комар сидел на лавочке в 5 метрах, он нужен был, чтобы заснять акцию. Я попросил его подождать, сказал что мне нужна помощь.
Далее мы направились в сторону Мингорсуда. Комар спрашивал, но я ничего не отвечал, до момента, когда мы дошли до суда. Когда дошли, я сказал, чтобы он начал включать камеру.
Он не спрашивал зачем.
Я перелез через забор, достал лампочки. Я метнул две лампочки в здание Минского городского суда. Я помню, что они попали с правой стороны от входа в часть, где нет окон.
Я начал убегать и сказал Комару, чтобы убегал вместе со мной. Наверное он снял на видео, я не скажу. Он видел, но был в недоумении, не понимал. Он спрашивал, зачем я это сделал, но я не ответил.
Прокурор просит пояснить Емельянова суть акции.
Емельянов: За день до акции намечался суд над активистом Дмитрием Полиенко. Цель акции в том, чтобы показать, что решение о закрытом заседании не является правильным и справедливым.
Емельянов: По поводу ст. 344 УК РБ
считаю, что действия неправильно квалифицированы, не признаю группу лиц, не
знал о статусе историко-культурной ценности, нигде об этом не написано. Считаю,
что ущерб 1,48 рублей – это не повод для тяжкой статьи.
Мне нужна была помощь Комара, чтобы он заснял на камеру. У меня был
растворитель и емкость с бензином для зажигалок, я смешал все в емкости
стеклянной, которую нашел на улице, смешал в сквере на ул. Цеткин. Комар не мог
видеть мои действия. Я попросил его подождать.
Я направился в сторону дерева, ивы, чтобы переодеться. Я не хотел, чтобы Комар
видел, как я готовлюсь.
Далее направились в сторону сквера Адама Мицкевича, а потом в сторону СИЗО.
Комар не задавал вопросы, был немногословен. Его помощь – заснять момент акции.
Я сказал, чтобы он включил камеру и начал снимать, я направился в сторону СИЗО.
Предмет, который изготовил, переносил под мастеркой, Комар его не видел. Потом
я достал его, поджог и кинул. Но фитиль был сделан из салфеток и при броске
потух. Я целился так, чтобы не попасть в окна и дверь, чтобы меньше шума и
повреждений.
Акция связана с тем, что в нашей стране есть политические заключенные,
политические репрессии проводятся в отношении людей с определенными
политическими убеждениями. Место СИЗО было связано с тем, что там находился
один заключенный-активист.
Емельянов признает, что смешал в емкости растворитель и жидкость для розжига, но не считает это поводом для возбуждения уголовного дела.
Емельянов: Что здесь незаконного? Эти компоненты можно спокойно купить в магазине. Это нужно мне было для проведения еще одной акции.
Судебный процесс на сегодня окончен.
Продолжение 10 февраля в 11:30.
Источник: https://abc-belarus.org/?p=12672
