Как показали события последних недель, затяжной политический кризис в нашей стране может перейти в активную фазу в любой момент. Социальные противоречия, лежащие в его основе, не разрешаются. Возможно они коренятся в советском наследии и самой сути авторитарных режимов нашего региона.
О природе таких режимов, о будущем беларуского протеста и о роли в нем анархистов мы поговорили с украинским товарищем. Дмитрий Мрачник – журналист и тату-мастер из Киева, редактор портала «Нигилист», в недавнем прошлом активный участник анархистских организаций и инициатив, среди которых «Автономный союз трудящихся» и студенческий профсоюз «Прямое действие».
Советское наследие
Каковы корни авторитарных режимов на постсоветском пространстве? В чем исторические причины их возникновения?
Я думаю все достаточно прозаично. После распада Советского Союза бюрократия осталась не у дел, она ничего не могла сделать, например, с разворовывание предприятий, с разгулом бандитизма. В Украине красная бюрократия деградировала до немыслимого уровня. В России и Беларуси она сумела зацепиться за власть и подчинить себе все, что не могла победить. Например, в России есть некоторые неолиберальные практики, которые старая бюрократия подчинила, поскольку не могла их побороть.
В середине 90-х предложение Лукашенко – это предприятия под государственным контролем, консервация советской действительности и ход только тем реформам, которые могут в краткосрочной перспективе принести прибыль. При этом Союза уже нет, отношения стали рыночными даже между ранее союзными государствами и необходимо как-то выживать. Поэтому, естественно, частная собственность, предпринимательство, международная торговля, валютный рынок были в Беларуси введены и разрешены. Но под чутким контролем бюрократии, с её позволения и в её удовольствие.
Естественно, такие режимы поддерживают друг друга и стремятся избежать перестановок во власти, поскольку у них просто нет никакого конкурентного преимущества на честных выборах. Они смогли выехали на популизме в период кризиса и дальше просто подчинили себе государство, оставив демократию на фасаде. В Беларуси это случилось еще в 90-х, а в России в 2000-х.
Ты зашел со стороны верхушки, говоря, что сложившийся режим — это перерождение советской бюрократии. Некоторые беларуские интеллектуалы, например, Светлана Алексиевич, связывают существование авторитаризма в нашей стране еще и с культурным наследием, с «красным человеком», комфортно чувствующим себя при Лукашенко. При этом чисто демографически поколение уже сменилось. Как думаешь, насколько действительно культура «красного человека» продолжает влиять на сохранение авторитарного режима?
Культурное наследие само по себе не способно сподвигнуть массы к серьезному политическому выбору, если оно не подкреплено материальными интересами. «Красный человек» получил стимул чтобы продолжать быть «красным». Быт, образ жизни, жизненные перспективы во многом были сохранены. После школы ты идешь в университет, где БРСМ вместо Комсомола, там тебя ничему не учат, но ты знаешь, что после него получишь работу, хоть и с низкой зарплатой. В Беларуси нельзя было умереть с голода или вообще остаться без работы при хорошей квалификации — всегда можно было попасть на убыточный завод, который датировался из бюджета просто чтобы у Лукашенко продолжала жить социальная база. У «красного человека» оставалась эта стабильность, при которой можно жить. Худо-бедно, но жить.
Это была стойкая привычка и она держала людей, пока не случился экзистенциальный кризис, вызванный коронавирусом. Лукашенко не смог предложить ничего лучше, чем делать вид, что вируса нет. Однако одно дело говорить по телевизору, что вируса нет, потому что он его не видит. Совершенно другое люди, умирающие на больничных койках от не понятной болезни, с которой режим ничего не пытается сделать. Власть потеряла главную опору – иллюзию обеспечения жизни. Возможно это была одна из самых воодушевляющих причин для протестов. Текущая вакцинация стала попыткой восстановить эту опору.
Сценарии будущего
Говоря с украинским активистом, нельзя не задать вопрос: почему Майдан победил, а протесты в Беларуси проигрывают?
В нашей стране сложилась традиция оценивать власть как всегда виноватую, а людей как всегда правых. Если человек протестует, скорее всего он прав. Это стало одной из причин разрушения советской всесильной бюрократии и становления политического режима при котором возможна легальная оппозиция и легальная уличная активность. По это же причине Майдан был обречен на победу после того как начались первые расстрелы. Этого бы уже никто не простил.
В Беларуси протесту не где было развиться, негде набирать профессиональных людей, которые бы знали что делать, понимали различные политические сигналы, видели болевые точки силовиков. В Беларуси это все только начинает формироваться, поэтому я не стал бы делать пессимистических выводов из-за провала революции. Сомневаюсь, что люди проглотят репрессии, как в романе «1984» почувствуют себя виновными и с наслаждением понесут наказание. Они будут таить и культивировать злобу, будут проявляться радикальные формы гражданского общества. Не могу сказать когда, не представляю в какой форме, но они точно будут. Это исходит из совершенно очевидных, я бы сказал даже физических законов: когда пару не дают выйти, нагревающийся сосуд рано или поздно взрывается.
Как думаешь, что будет с Беларусью, если она продолжит оставаться в усиленной орбите российского влияния, как это происходит сейчас?
Думаю, режим будет все более психически неуравновешенным, жестоким и циничным. Пройдет время и режим власть будет разлагаться по внутренним причинам. Тогда скорее всего Россия будет помогать с запчастями, как это было, когда в Беларусь отправили российских пропагандистов.
Анархисты против диктатуры
Мы видим, что движение против авторитаризма пестрое с политической точки зрения, в нем участвуют совершенно разные группы, а большинство – неангажированные люди. Какую на твой взгляд в таких широких движениях позицию могут занимать анархисты?
Я считаю стоит добиться какого-то «нулевого режима», который устроит большинство населения и будет «нейтральным». Возможно бесклассовое и безгосударственное общество будет когда-нибудь в будущем, но сейчас актуально стремление к системе, которая позволит вздохнуть полной грудью, забыть о репрессиях и заниматься политической, культурной и прочей борьбой без опасения угодить в тюрьму или быть убитым.
Важно умение идти на компромисс, учитывать интересы других групп, слушать их, пытаться найти общий язык. Не нужно заниматься начетничеством, мол, «есть значится пролетариат и есть значится буржуазия. Тихановская это буржуазия, а пролетариат проголосовал за Тихановскую, значит революция неправильная». Такого слава богу не было и это здорово.
Затем уже перед анархистами может встать вопрос, а можно ли им включаться в легальную политическую борьбу, в системную политическую власть. Рано или поздно, большинство людей оставят свой энтузиазм, который был в период революции и уйдет в частную жизнь. Когда в 2014 и 2015 году у нас было сильное добровольческое и волонтерское движения – казалось все уже, государство не нужно, всем заправляет гражданское общество, но воюет, борется с коррупцией и т.д. Однако через пару лет все это сошло на нет. Поэтому лучше установить правила власти заранее, чем пытаться сделать вид, что власти никогда не будет. Я бы вывел такую максиму: анархистская власть – это наиболее демократичная, прозрачная и подотчетная власть.
Что анархизм с практической точки зрения может предложить антидиктаторскому движению?
Анархисты могут дать богатый багаж теоретических и практических умений вести политику и выживать. Стоит помогать массам организовываться, основываясь на этом багаже. Например, Николай Дедок в своем блоге давал полезные практические советы как коммуницировать, как предохраняться от преследований, как защититься в киберпространстве.
То есть наша задача не стать самыми главными, самыми любимыми, и чтобы к нашим памятникам потом цветы подносили. Нет. Просто поспособствовать тому чтобы общество научилось вести борьбу и победило в ней. Вопрос насколько эта работа безопасна и приведет ли к желаемой цели. Я считаю, что приведет.
Мне кажется это общее место, что беларуские протесты возникли во многом благодаря негосударственным медиа, в какой-то момент перевесившим государственную пропаганду. У анархистов с этим большая проблема, у нас нет каналов на 100К и в целом очень слабая медийная работа. Ты как раз этим занимаешься, редактируешь «Нигилист». Как думаешь, как можно развить анархистские медиа?
Могу только предположить: анархистские медиа должны быть в первую очередь медиа, а во вторую анархистские. Медиа может быть успешным и влиятельным, если оно приносит пользу по своему прямому назначению. Даже ведя видеоблог о приготовлении ужина можно продвигать политические ценности и даже добиться успеха. Нужно выбрать несколько направлений или одно в котором коллектив чувствует себя уверенно и работать на продвижение своей повестки в нем.
Не обязательно в каждом тексте нагружать о деятелях анархизма, по-особому артикулировать идеалы. Достаточно предлагать ценности, объяснять их понятным языком. Если эти ценности действительно имеют значение, они будут взяты и войдут в обиход. Главное просто говорить на том языке, который понимают. Если ты работаешь на широкую аудиторию совершенно разных людей, не нужно пытаться убедить их отказаться от всего что они знали раньше и перейти в какую-то новую религию. Здесь не нужна индоктринация. По крайней мере в наше время я думаю это работает так.
Борис Энгельсон для pramen.io
