Не так давно мы сообщали, что в Светлогорске состоялся суд по обвинению Оксаны Поносовой-Волковой по ст. 17.11 КОАП — распространение экстремистских материалов. Экстремистским материалом милиция сочла репост со страницы Промня о самоубийстве Айвара Ясквеича, причиной которого стало получение «письма счастья» от налоговой.
Карательные органы до того разьярились тем, что эта новость (не без участия Промня) стала достоянием гласности, что начали преследовать тех, кто ее репостил.
Однако ввиду своей же собственной лени и безалаберности, а возможно, и по причине политического решения «сверху» дело так и не было доведено до конца. Неделю назад суд г.Светлогорска оправдал Оксану за истечением срока давности по административному делу (2 месяца).
Оксана не захотела выступать публично, поэтому мы попросили ее мужа, Андрея Поносова, прокомментировать ситуацию
«Из материалов дела, что в Светлогорск пришли результаты проверки из Гомеля, из отдела по Борьбе с коррупцией организованной преступностью и экстремизмом (ГУБОПиК МВД РБ)
Сроки по административным правонарушениям на тот момент уже истекли, но это не помешало возбуждению административного производства. Участковый который его вел, так и не прислал ни одной нормальной повестки, ни к себе в отдел, ни в суд. Все какие-то бумажки. Звонил по телефону, предлагал поговорить «по-хорошему», что жена расценила как угрозу: вероятно, будет еще и по-плохому, и разговаривать не стала. Потом участковый пришел в музей, на работу, оставил на столе копию протокола, и ксерокопию самодельной повестки в суд.
В мае судья отправила дело на доработку в связи с тем, что в не было заключения о признании статьи «Самоубийство из-за налога на тунеядство» экстремистской. В июле пришло заключение из Минска, которое гласило: сайт «Прамень» и связанные с ним аккаунты в соцсетях были признаны экстремистскими. Отдельно признавались экстремистскими статьи «Как готовиться к революции» и «Как снять наручники».
А огласка этого процесса началась еще раньше. В апреле на гомельском сайте «Сильные новости» Юрий Глушаков опубликовал свой материал о возбуждении такого дела и сопутствующих нарушениях. Константин Жуковский с «Белсата» и другие также поддерживали информационно, была и правовая поддержка.
В результате мою жену вызвали в исполком и упрекали в огласке. Дескать, она работник отдела культуры и не должна была так поступать. Думаю, контракт с ней на работе ей не продлят. Директор их музея тоже тоже была «взволнована»: «мне же придется характеристику вам писать»!
Еще мне кажется, что в прекращении дела сыграл и «западный вектор» в белорусской дипломатии. Макей хвастается улучшением имиджа, и увидев, что дело получило огласку (о втором суде был репортаж на «Белсате») решили, что замять будет дешевле. Хотя, например, абсолютно в тех же условиях Павел Каторжевский получил штраф. Сейчас он, после обжалований в Беларуси, ждет решения из комиссии по правам человека при ООН. Были и другие прецеденты.
На мой взгляд всплеск количества дел по «экстремистским» статьям это очередное завинчивание гаек — еще один виток их резьбы. Но, как говорят в простонародье: на всякий х** с винтом – есть жопа с лабиринтом. Они сужают наше поле силовыми методами – мы его расширяем технически. Ничего нового. В конце девяностых у нас в Светлогорске была своя молодежная организация, как реакция на принудительный загон в БПСМ. Потом они разогнали почти все такие объединения, от легальных собраний и уличных акций с раздачей своих бюллетеней мы ушли в Сеть. Сейчас они начали закручивать гайки в Интернете, мы уйдем из соцсетей Цукерберга и Усманова в децентрализованные сети и Даркнет. Я уже стал вашим подписчиком в Диаспоре (https://diasp.org/u/pramenby — прим. Прамень), меньше стал трепаться, конечно, ВКонтакте, но не стал меньше разговаривать с людьми на работе. Я на стройке работаю геодезистом, то есть я инженер, специалист, но я не вертикальный начальник, и мои слова среди рабочих имеют вес. В Беларуси для меня никогда работы не было. Терять кроме запасных цепей – нечего. Жду, что жену тоже попрут.
Буду ли я репостить Прамень, несмотря на угрозу наказания? Я пишу от своего имени, и сказать, что буду = признаться публично в подготовке к административному, а на следующем витке их резьбы, к уголовному преступлению. Но можно сказать так: аккаунты в соцсетях принадлежащих крупной буржуазии, привязываются к телефонным номерам, которые в России, например, до сих пор распространяются силами мелкой буржуазии, которая в свою очередь вяло саботирует решения монополистов. Пока есть такая ситуация – грех не воспользоваться, и не завести пару аккаунтов про запас.
Ну а моя жена сделала репост именно с моей страницы, идейной анархисткой и подписчицей Промня она не является.
Кстати, вся эта ситуация навела меня на мысль, что громкие посадки анархистов вроде Н.Дедка сделали свое дело. Например, я раньше, в исполкоме мог сказать, что мы – группа анархистов, хотим провести на Первомай акцию, и два раза: в 2001 и в 2002 году – Светлогорские власти нам разрешали. А теперь это стало невозможно. Сейчас ситуация приходит к открытому преследованию — вот для чего нужны были эти статьи в административном кодексе. Поэтому пожелаю новому поколению анархистов лишний раз не светиться. Дед Талаш своего часа дождался, и не один раз 🙂
И да будет Анархия!»
