Ученый, писатель и антиваторитарный активист — о диктатуре Башара Асада и антиавторитарном сопротивлении реакционным силам в Сирии.
Сегодня в Сирии был сбит (https://rtvi.com/news/minoborony-rossii-rossiyskiy-samolet-sbila-siriyskaya-pvo/?utm_source=lentach&utm_campaign=v-minoborony-rf-soobschili—chto-rossiyskiy) очередной российский самолет. Погибло 14 военнослужащих РФ. Ил-20 был сбит сирийскими ПВО, которые пытались помешать работе израильских ВВС, которые, в свою очередь, бомбили в Сирии военные объекты Ирана.
Смерь 14 россиян от действий ближайших союзников-асадитов — еще одно свидетельство запутанности и многогранности сирийского конфликта, в котором переплелись интересы крупных держав, разных наций, религий и угнетенных классов.
Четкий анархистский и антиавторитарный подход к сирийскому конфликту представляет сирийско-швейцарский ученый и активист Джозеф Дахер. Перевод его интервью мы сегодня и представляем вашему вниманию.
«В то время, как cирийская революция вступила в свой восьмой год в марте этого года, Дэн Фишер и С. Майя послали несколько вопросов сирийско-швейцарскому антикапиталистическому активисту и ученому Джозефу Дахеру.
Дахер основал сайт «Сирийская свобода Навсегда» и был автором книги «Хезболла: политическая экономика ливанской Партии Бога». Мы обсудили, как судьба народной борьбы Сирии против диктатуры Башара Асада связана с антиавторитарной и антифашистской борьбой во всем мире, в том числе в Рожаве, Палестине, Европе, Северной Америке.
— Насколько близка политика и действия диктатуры Башара Асада к фашизму? Почему авторитаристы и ультраправые во всем мире поддерживают режим Асада и в какой степени массовые убийства Асада в Новой Гуте (пригород Дамаска, — прим.Прамень) и других местах вдохновляют их?
Деспотичный режим Асада определенно имеет фашистские тенденции, о чем свидетельствует его отказ от любого вида оппозиции и насилие, которое он совершил. О характере режима Асада, я бы сказал, что это деспотичное, капиталистическое и патримониального характера государство, управляющие путем жестоких репрессий и использующие различные стратегии, такие как сектантство, трайбализм, консерватизм и расизм, чтобы доминировать над обществом и мобилизировать межклассовую народную основу, соединенную через сектантсктие, региональные и племенные связи, для защиты режима на реакционной основе.
Патримониальный характер государства означает, что центры власти (политические, военные и экономические) внутри режима сосредоточены в одной семье и его клане, подобно Ливии и монархиям Персидского залива, поэтому режим вынужден использовать все насилие, имеющееся в его распоряжении, чтобы защитить свое правление.
Поэтому он очень далек от того, чтобы быть социалистическим, антиимпериалистическим и светским, как представляют некоторые в среде западных левых, часто неосведомленные о Сирии.
Многие фашисты и фашистские партии и личности поддерживают режим Асада во всем мире, в том числе ультраправый Форза Нуова и Казапоунд в Италии, неофашистский Золотой рассвет Греции, Британская Национальная Партия (БНП) и ультранационалистическое национальное возрождение Польши, среди других. Это часть международного фронта, который сплотился под именем Башара Асада и отправлял делегации солидарности в Сирию с начала восстания. Одним из примеров является Европейский фронт солидарности для Сирии (ESFS) – коалиция неофашистских и ультраправых групп, поддерживающих режим Асада. Совсем недавно в марте Дамаск посетили семь членов ультраправой Альтернативы Германии (АФД).
Вы также можете найти других ультраправых личностей, поддерживающих Асада, включая Ника Гриффина, ранее принадлежавшего Британской Национальной партии; американского сторонника белого превосходства Ричарда Спенсера и т.д.
Есть разные причины, которые иногда могут быть противоречивыми, но в частности:
*Авторитаризм;
*Исламофобия: Асад рассматривается как «оплот» против ислама и суннитского исламского фундаментализма;
*Антиамериканская позиция, не путать с антиимпериализмом, потому что у них нет проблем с российским империализмом;
*Антисемитизм, который в данном случае включает в себя оппозицию Израилю.
Связи фактически существовали с различными фашистами и фашистскими движениями еще до восстания. Например, в 2005 году Дэвид Дюк, бывший глава Ку-Клукс-Клана и печально известный отрицатель Холокоста, выступил в Дамаске по государственному телевидению.
Что касается вашего последнего вопроса, то, несомненно, безнаказанность, которой пользуются продолжающиеся кровавые преступления деспотичного режима Асада в Новой Гуте и в других местах при содействии и/или соучастии международных империалистических держав, побуждает других диктаторов и авторитарные режимы насильственно подавлять свой собственный народ. Это также является частью глобальной международной тенденции авторитаризма, существующей во всем мире, в том числе среди либеральных демократий в западных странах, с развитием и углублением неолиберализма.
— Каков ваш ответ тем, кто говорит, что сирийская оппозиция Асаду состоит в основном из джихадистов? Какова политика левых и демократических течений в рамках сирийской революции?
Во-первых, мы должны помнить, что сирийская низовая гражданская оппозиция была основным двигателем народного восстания против режима Асада. Они поддерживали народное восстание в течение многих лет, организовывая и документируя протесты и акты гражданского неповиновения, а также мотивируя людей присоединиться к протестам. Самыми ранними проявлениями «координационных комитетов» (или тансикийят) были соседские собрания по всей Сирии. Режим конкретно нацелился на эти сети активистов, которые инициировали демонстрации, акты гражданского неповиновения и кампании в пользу общенациональных забастовок. Режим убивал, сажал в тюрьмы, похищал и подталкивал к изгнанию этих активистов.
Трагично, что в течение года каждое поражение демократического сопротивления укреплялось и приносило пользу Исламским фундаменталистским и джихадистским силам на местах. Рост исламских фундаменталистских и джихадистских движений и их доминирование на военной арене в некоторых регионах были негативными для революции, поскольку они выступали против ее целей (демократии, социальной справедливости и равенства). Своими сектантскими и реакционными дискурсами и поведением эти движения не только отталкивали подавляющее большинство религиозных и этнических меньшинств и женщин, но и отдельные группы арабского суннитского населения в некоторых освобожденных районах, где мы видели демонстрации против них, особенно среди широких слоев среднего класса в Дамаске и Алеппо. Они нападали и продолжают нападать на демократических активистов, в то время как они часто пытались навязать свою власть институтам, разработанным местными жителями, часто вызывая сопротивление со стороны местного населения против их авторитарного поведения.
Никто не отрицает, что мы уже не в марте 2011 года и что положение демократических и прогрессивных сил в Сирии сегодня очень слабое. Революционные процессы — это долговременные события, характеризующиеся мобилизациями более высокого и более низкого уровня в зависимости от контекста. Они даже характеризуются некоторыми периодами поражения, но трудно сказать, когда они заканчиваются. Особенно это касается Сирии, где условия, позволившие начать эти восстания, все еще присутствуют, а режим очень далек от поиска путей их решения.
Другим элементом, который также может сыграть роль в формировании будущих событий, является обширная документация восстания, которой нету аналогов в истории. Были созданы значительные записи, свидетельства и документация протестного движения, участников и способов действий. В семидесятые годы Сирия стала свидетелем сильного народного и демократического сопротивления со значительными забастовками и демонстрациями по всей стране с массовыми последователями. К сожалению, эта память не сохранилась и не была хорошо известна новому поколению протестующих в стране в 2011 году. Сирийский революционный процесс, начавшийся в 2011 году, является одним из самых документированных. Эта память останется и поможет вдохновлять и информировать будущее сопротивление. Политический опыт, накопленный с начала восстания, никуда не исчезнет.
Что касается расширения ИГИЛ и других экстремистских джихадистских сил, некоторые утверждают, что мы должны “выбрать лагерь” между режимом Асада и джихадистскими силами, чтобы найти конкретное решение конфликта. По сути, это означает, что мы должны поддержать Асада и его союзные иранские и российские силы. К сожалению, беспочвенный дискурс стал особенно заметен после террористических атак ИГИЛ в разных странах мира. После этих атак многие на Западе стали выступать за «глобальную войну против ИГИЛ». Как левые, так и правые выступали за необходимость сотрудничать с режимом Асада или, по крайней мере, искать решение, при котором страна останется под контролем династии Асада.
Те, кто, как и я, выступает против этого мировоззрения, обвиняются в идеализме. Наши критики говорят нам, что мы должны принять «более реалистичные» подходы к Сирии, чтобы спасти жизни. То, что эти люди не в состоянии оценить, однако, что этого не достаточно, чтобы победить «Исламское государство», джихадистские силы и других салафитские организаций. Грубая военная сила сама по себе лишь гарантирует, что другие воинствующие группировки займут ее место, как это демонстрирует «Аль-Каида» в Ираке. Реальные решения кризиса в Сирии и других регионах должны быть направлены на решение социально-экономических и политических проблем, которые привели к росту ИГИЛ и других экстремистских организаций.
Мы должны понимать, что экспансия ИГИЛ является фундаментальным элементом контрреволюции на Ближнем Востоке, которая возникла в результате того, что авторитарные режимы сокрушили народные движения, связанные с арабской весной 2011 года. Вклад в развитие ИГИЛ внесли также интервенции региональных и международных государств. Наконец, неолиберальная политика, обнищавшая народный класс, наряду с репрессиями против демократических и профсоюзных сил, сыграла ключевую роль в содействии росту ИГИЛ и исламских фундаменталистских сил.
Левые должны понять, что только избавив регион от условий, которые позволили развиваться ИГИЛ и другим Исламским фундаменталистским группировкам, мы сможем разрешить кризис. В то же время расширение прав и возможностей тех прогрессивных и демократических сил на местах, которые борются за свержение деспотических режимов и сталкиваются с реакционными группами, является неотъемлемой частью этого подхода. Ясно, что мирное и справедливое решение в Сирии не может быть достигнуто с Башаром Асадом и его кланом у власти. Он является крупнейшим преступником в Сирии и должен быть привлечен к ответственности за свои преступления, а не узаконен международными и региональными державами.
— Какое влияние оказал анархистский экономист Омар Азиз на сирийскую революцию, в частности на создание самоуправляющихся местных советов? В 2016 году Лейла аль-Шами привела оценку, согласно которой в Сирии насчитывалось 395 местных советов. Что произошло с советами с тех пор?
63-летний активист-анархист Омар Азиз, который был арестован в октябре 2012 года и умер под пытками в тюрьме режима в феврале 2013 года, первым призвал к созданию “местных Советов” в октябре 2011 года. Безусловно, в Дамаске и его провинции его идеи и призывы к самоуправлению были важными и вдохновляющими для многих активистов. Однако это также является результатом реальной ситуации на местах. После вывода сил режима из некоторых регионов люди должны были организовать общество политически и координировать действия гражданских лиц и вооруженных оппозиционных групп.
Количество местных советов значительно сократилось после падения Восточного Алеппо в декабре 2016 года и из-за военных продвижений проправительственных сил, захвативших удерживаемые оппозицией территории, а также в результате нападений исламских фундаменталистских и джихадистских вооруженных групп, которые заменили гражданские советы своими.
Что касается местных советов, которые играют важную роль в районах, находящихся под контролем оппозиции, то мы должны четко понимать, что их очень важный опыт не означает отсутствия каких-либо недостатков, таких, как недостаточная представленность женщин или религиозных меньшинств в целом. Существовали и другие проблемы, такие как некоторые формы дезорганизации, недемократичность, чрезмерной представленности некоторых влиятельных семей в отдельных районах и т. д. Гражданские советы также не всегда полностью независимы от военных групп, часто полагаясь на ресурсы военных групп. Хотя, как правило, большое число членов совета избирается, почти половина из них, однако существует также ряд советов, которые не избираются, а недемократично назначаются под влиянием местных военных лидеров, клановых и семейных структур и старейшин. Еще одной проблемой, с которой пришлось столкнуться при отборе представителей Совета, была потребность в конкретных профессиональных и технических навыках.
Несмотря на эти ограничения, местные Советы смогли восстановить минимальный уровень социальных услуг в своих регионах и пользовались определенным уровнем легитимности.
— В своей статье «курдский кризис в Ираке и Сирии» вы утверждаете, что «мы не должны изолировать борьбу за самоопределение курдского народа от динамики сирийской революции.» Какие у вас есть предложения для людей, которые поддерживают как сирийскую революцию, так и революцию в Рожаве, несмотря на столкновения между элементами этих двух сражений?
Мы не должны разделять их судьбы, во-первых, мы должны противостоять различным военным нападениям на Африн, Идлиб и Восточную Гуту и поддерживать всех мирных жителей в Сирии. В более широком плане операция «Африн» отражает слабость всех демократических и прогрессивных действующих сил в Сирии перед лицом режима Асада и уничтожения его союзниками сирийской революции, а также вытекающую из этого обновленную мощь этого режима, которая получила признание всех международных субъектов.
Крайне необходима солидарность между всеми революционерами (арабами, курдами и всеми другими этническими меньшинствами), которые выступают против режима Асада и всех региональных и международных империалистических держав, и поддерживают борьбу за социальную справедливость, права женщин и права угнетенных меньшинств.
В целом решение курдского вопроса и Сирии невозможно найти без признания курдов в Сирии в качестве “народа” или “нации” и оказания безоговорочной поддержки самоопределению курдского народа как в Сирии, так и за ее пределами. Это, однако, не оправдывает некритичность по отношению к любым негативным политическтим курсам PYD (или любой другой курдской политической партии).
Мы видим, что поражение сирийского восстания, вероятно, ознаменовало бы конец опыта Рожавы и возвращение курдов Сирии к эпохе угнетения. Режим Асада и реакционные силы, которые сейчас доминируют на большей части сцены в Сирии, не допустят никакого возможного развития политического сценария, противоречащего их авторитаризму.
Мы должны также противостоять всем формам сектантства и расизма. Наш лозунг должен быть “наши судьбы связаны». В более общем плане мы должны еще раз связать восстание в Сирии с восстаниями в других странах региона. Таким образом, мы видим связи в нашей борьбе и то, что каждое поражение людей в борьбе за демократию и социальную справедливость является поражением для всех. Деспотичные и авторитарные режимы осваивают опыт репрессий и делятся им со своими союзниками. Это реальность, и именно поэтому нам нужно больше сотрудничества между прогрессивными силами во всем регионе.
— Каковы последствия вторжения Турции Африн в Сирии и Сирийский Курдистан для революции?
Это, конечно, катастрофично не только в гуманитарном плане, но и в политическом.
Так в середине марта 2018 года, как напоминание, турецкая армия и ее сирийские прокси захватили город Африн, после вывода сил YPG из города. После завоевания и оккупации города боевики вооруженных групп сирийской оппозиции, связанных с Анкарой, разграбили и разрушили гражданские дома и магазины, а также снесли статую Кавы, центральной и символической фигуры в Курдской легенде о праздновании нового года Навруз. Почти 100 000 человек также покинули свои дома после вторжения в Африн. При том, что не стоит забывать, что во время военной кампании против Африн, они также нападали на гражданских лиц и изуродовали трупы курдских YPG и YPJ солдат и показывали это в социальных сетях, в частности, члена курдских подразделений по защите женщин, разжигая этническую напряженность. Усилилась напряженность и углубились этнические разногласия между арабами и курдами.
Оппозиционные активисты должны четко представлять себе причины своей оппозиции сирийской коалиции. Сирийская оппозиционная коалиция, состоящая в основном из либеральных, исламских и консервативных деятелей и групп, не только поддерживала турецкое военное вмешательство и продолжала свою шовинистическую и расистскую политику в отношении курдов в Сирии, но и участвовала в этой операции, призывая сирийских беженцев в Турции присоединиться к сирийским вооруженным оппозиционным группировкам, воюющим в Африне. Они уже давно призывают к турецкому военному вмешательству и поощряют арабский шовинизм и расизм в отношении курдов, одновременно оправдывая и поддерживая присутствие исламских фундаменталистских движений. Сирийские боевики в Анкаре с самого начала военной операции множили расистские выступления против курдов.
Турция также использует эту военную интервенцию для достижения внутренних целей, подминая курдский вопрос и удовлетворяя турецких ультраправых и крайних националистов. Кроме того, как я уже неоднократно отмечал в прошлом, поскольку борьба с ИГИЛ практически завершена, США объявили о готовности вывести свои силы из Сирии, что предоставило бы Турции возможность военного вмешательства, так же как и в Африне, в северо-восточные районы страны, контролируемые PYD, без противодействия со стороны США. Эрдоган фактически заявил, что турецкие силы будут продолжать наступление против курдских боевиков YPG вдоль границы Турции с Сирией и, при необходимости, на север Ирака.
— Как должны реагировать левые интернационалисты на призывы некоторых сирийцев и курдов о помощи со стороны американских военных?
Однозначно, здесь нет простого ответа, особенно когда с одной стороны происходит массовое убийство людей, а с другой — у США нет желания какой-либо смены режима в Сирии, как это было с начала восстания, или, как мы видели, прекращения турецкого вторжения против курдов в Африне.
Сегодня главная задача — это требования прекращения войны, прекращения всех военных интервенций и гарантирования гражданских прав. Я подробно остановился на этой проблеме в последнем вопросе.
Однако, не соглашаясь с группами, требующими военного вмешательства, мы все же должны сохранять солидарность со всеми демократическими и прогрессивными силами в Сирии, а также с курдскими социалистическими и демократическими силами, которые противостоят двум силам контрреволюции: режиму Асада с одной стороны и джихадистским и исламским реакционным силам с другой стороны.
С этой точки зрения мы можем утверждать, что необходимо защищать местную динамику самообороны, а не усиливать удушение империализма, и поэтому мы должны также поддерживать предоставление оружия и вооружений этим демократическим силам в регионе для борьбы с обеими контрреволюционными силами. Это важный элемент, который мог бы расширить возможности демократических и прогрессивных сил на местах и дать им инструменты для самообороны.
Для людей, которые не чувствуют себя комфортно по отношению к факту требования оружия и вооружений без каких-либо политических условий, прикрепленных с Запада, я хотел бы пригласить их почитать «Учитесь думать» Троцкого.
Это, конечно, не означает, что мы некритично относимся к руководству этих групп, которые имеют такие требования, и мы должны сохранять нашу независимость и критические мнения, даже когда имеем дело с ними.
Мы должны четко понимать, что империалистические субъекты и региональные державы действуют в соответствии с империалистической логикой, которая поддерживает авторитарные и несправедливые системы. Все они выступают против самоопределения народов региона и их борьба за эмансипацию. Поэтому антивоенные активисты, будь то на Ближнем Востоке или на Западе, должны бороться со всеми формами репрессий и авторитаризма и осуждать все формы иностранного вмешательства против интересов народов региона.
— Какова роль Израиля в конфликте и его взгляд на смену режима? Как вы реагируете на тех, кто говорит, что режим Асада является защитником Палестины?
Не желая видеть каких-либо радикальных изменений на своих границах, Израиль предпочел аналогичный вариант в Сирии американскому. Основными приоритетами израильского государства были, во-первых, предотвращение распространения гражданской войны в Сирии через ее границы и, во-вторых, предотвращение попадания химического оружия в руки экстремистских исламских группировок или передачи значительного количества оружия «Хезболле» в Ливане. В сентябре 2017 года бывший глава ВВС Израиля Амир Эшель заявил, что с начала 2012 года Израиль почти 100 раз ударил по конвоям сирийских военных и их союзников из Хезболлы. Режим Асада, не желая провоцировать Израиль, никогда не реагировал на эти вмешательства, за исключением февраля 2018 года, когда зенитный огонь сбил израильский военный самолет, возвращающийся из бомбардировочного рейда на позиции, поддерживаемые Ираном в Сирии. Затем Израиль начал второй и более интенсивный воздушный налет, поразив, как он заявил, 12 иранских и сирийских целей в Сирии, включая сирийские системы ПВО. После этой конфронтации и Израиль, и Сирия дали понять, что не стремятся к расширению конфликта, в то время как Россия и США были обеспокоены дальнейшей эскалацией насилия.
Израильские власти также публично заявили о своем несогласии с приближением иранских войск или войск Хезболлы к своим границам и призвали Россию не допустить этого. В этом контексте Израиль умножил атаки, особенно с 2017 года, против Хезболлы и проиранских целей в Сирии.
В качестве возможного жеста для умиротворения опасений израильского государства заместитель министра иностранных дел Ирана Аббас Арагчи в конце февраля 2018 года подчеркнул, что присутствие его страны в Сирии по приглашению Дамаска направлено не на создание нового фронта против Израиля, а на борьбу с терроризмом. Поэтому главным вопросом для Израиля сегодня является присутствие Ирана и Хезболлы вблизи его границ в Сирии.
Что касается второго вопроса, то это самая большая ложь сирийского режима. Фактически окончательный разрыв в 1970 году между Салах Джадид, де-факто лидером Сирии в то время, и Хафеза аль-Асада, который был министром обороны и начальник Военно-Воздушных сил, произошла в результате отказа Хафеза аль-Асада поддержать решение правительства разрешить Палестинской освободительной армии (под командованием сирийской арабской армии (САА)) вмешиваться в Иорданию во время войны в 1970 году между палестинским сопротивлением и армией короля Хуссэина. Это привело к кровавому черному сентябрю с тысячами убитых палестинцев. Партия Баас во главе с Джадидом начала процесс изгнания Асада с его позиций власти, чтобы более прочно доминировать в армии. Это решение так и не было выполнено. Армия взяла под свой контроль штаб партии по приказу Хафеза Асада и Мустафы Тласса. Этот новый кровавый переворот привел к полному контролю Асада над партией и режимом.
Что касается антиимпериализма: у режима Асада есть история сотрудничества с различными империалистическими силами. Силы режима Асада вошли в Ливан в 1976 году, чтобы сокрушить палестинские и ливанские левые силы при поддержке и одобрении Соединенных Штатов и Израиля. На протяжении восьмидесятых годов велась война между преимущественно Амальскими и палестинскими группировками, а Сирия поддерживала Амаль против палестинских группировок и давила их.
Менее известный, после 1982 года и разгрома палестинских групп в Ливане сирийским режимом, лагерь Ярмук, который является соседом палестинцев в Дамаске, стал свидетелем нескольких восстаний или протестных движений на массовом уровне в Дамаске. Были массовые репрессии сирийских секретных служб против них, с более чем 1000 политических заключенных на протяжении восьмидесятых годов в тюрьмах Асада.
В 1991 году Сирия поддержала американскую интервенцию против Ирака. С 1974 по 2011 год из Сирии не было выпущено ни одной пули для освобождения оккупированных Голан. Асад всегда был готов заключить мирное соглашение с Израилем, если Израиль вернет хотя бы часть оккупированных Голан, но Израиль никогда этого не хотел. Это было не наоборот, и очень важно понять это. До сих пор они считают Асада меньшим злом, лучшей гарантией своих границ. Поэтому они довольны ослабленной диктатурой в Сирии, а не сменой режима. Израиль опасается различных восстаний в регионе, поскольку авторитарные режимы заинтересованы, прямо или косвенно, сотрудничать с Израилем и подавлять свой собственный народ вместе с палестинцами. Лучшим примером стало заявление министра иностранных дел Израиля Авигдора Либермана в 2011 году, когда он заявил, что самой большой угрозой для Израиля является успешная Египетская революция, египетская демократия, а не Иран. Потому что эта революция может распространиться и на регион, и люди, которые освободятся, обратятся к палестинскому делу, которое на протяжении десятилетий было главной причиной в регионе. Так что нет, безусловно, режим Асада очень далек от того, чтобы быть союзником палестинского народа или любого из народов, борющихся за свободу и достоинство.
С 2011 года в Сирии происходят массовые репрессии против палестинских беженцев. Лагерь Ярмук в Сирии потерпел ужасные осады с сотнями людей, умирающих от голода и т. д. В первую неделю восстания советник сирийского режима Бутхайна Шаабан обвинил палестинцев в разжигании межконфессиональных распрей внутри Сирии, особенно в Латакии и др. Несколько лагерей палестинских беженцев подверглись бомбардировкам. Сегодня более 20 000 палестинцев разыскиваются режимом Асада.
Я считаю, что освобождение народных классов региона и Палестины взаимосвязано. Освобождение Палестины и ее народных классов связано с освобождением и эмансипацией народных классов в регионе против их правящих классов и различных империалистов, особенно США и России, и региональных держав, таких как Иран, Саудовская Аравия, Турция и Катар. В этой же логике мы должны бороться против всех попыток режимов и исламских реакционных сил разделить народные классы в зависимости от их пола, религиозных сект, народностей и т. д. в попытке управлять ими и, следовательно, предотвратить их освобождение, а также освобождение палестинских народных классов.
— Какие прямые действия антифашисты и антиавторитарии могут предпринять в знак солидарности с сирийским народом, в том числе с теми, кого убивают в Гуте, Идлибе и Африне?
Нужно сделать несколько вещей. Я думаю, что анти-фашисты и анти-авторитарии должны призывать к прекращению войны, которая создала ужасные страдания. Это привело к массовому перемещению людей внутри страны и побудило миллионы уехать в качестве беженцев. Война идет только на пользу контрреволюционным силам со всех сторон. С политической и гуманитарной точек зрения окончание войны в Сирии является абсолютной необходимостью.
Точно так же мы должны отвергать все попытки узаконить режим Асада, и мы должны противостоять всем соглашениям, которые позволяют ему играть какую-либо роль в будущем страны. Свобода действий, данная Асаду сегодня, будет стимулировать будущие попытки других деспотичных и авторитарных государств подавлять свое население, если они прибегнут к восстанию.
Мы должны также гарантировать права гражданских лиц в Сирии, в частности, предотвращение более насильственных перемещений и cохранение прав беженцев (право на возвращение, право на получение финансовой компенсации в случае разрушения их домов, справедливость в отношении потерь их родственников и т.д.).
Асад и его различные партнеры по режиму должны понести ответственность за свои преступления. То же самое касается исламских фундаменталистских и джихадистских сил и других вооруженных групп.
Мы должны поддержать демократических и прогрессивных участников и движения против обеих сторон контрреволюции: режима и его исламских фундаменталистов. Мы должны создать единый фронт, основанный на первоначальных целях революции: демократии, социальной справедливости и равенстве, говоря «Нет сектантству и «Нет расизму».
Мы, конечно, должны противостоять всем империалистическим и авторитарным силам, вмешивающимся в Сирию.
В своих странах левые на международном уровне также должны бороться:
*за открытие границ для мигрантов и беженцев и против строительства стен или превращения Европы, например, в крепость, которая сделает Средиземное море кладбищем мигрантов;
*против всех форм исламофобии и расизма;
*против всякого сотрудничества западных государств с деспотическими режимами и апартеидом, колониальным и расистским государством Израиль (в данном случае, поддержите кампании BDS);
*против более «безопасной» и антидемократической политики, пропагандируемой во имя «войны с терроризмом».
Перевод: Прамень
Источник: https://itsgoingdown.org/our-destinies-are-linked-joseph-daher-on-the-syrian-revolution/
